Вулкан, которого не было.
Вторая ночь тоже прошла беспокойно. Взрывы грохотали непрерывно. Раскаленные камни взлетали до километровой высоты. Продолжалась и «иллюминация» в клубах вылетающего из жерл пепла. Зрелище было жутким, но настолько впечатляющим, что буквально завораживало. От него трудно было оторваться. Только чугунная усталость прогнала людей в палатку.
А гору по-прежнему сотрясали идущие изнутри толчки.
Утром начали брать пробы пепла и вулканических газов. С первым было проще: он сыпался в буквальном смысле с неба. За газом же следовало лезть к пышущим жаром, раскаленным фумаролам — трещинам в скалах.
.Только дней через десять Тятя начал понемногу затихать. К этому времени уже вся экспедиция была наверху. Работа подходила к концу. Широкогорлые стеклянные банки с вулканическим пеплом, герметически закрытые металлическими крышками, стояли готовые к спуску на берег. Они, предварительно стерилизованные, наполнялись непосредственно пеплопадом. Мархинину очень важно было, чтобы в банки попал, так сказать, первородный пепел, без посторонних примесей.
В специальных сосудах ждали отправки и пробы газов, взятых прямо из гудящих трещин вулкана. Только вот до самой лавы добраться не смогли. А так нужно было! Расплавленная, она сильно бурлила в глубине активного центра. Но через край кратера не перелилась и по склону горы не потекла. Тем только и удовлетворились, что понаблюдали за ней издали.
Лишь по прошествии двух лет, в 1975 г., Мархинину удастся взять эту желанную пробу магматического газа непосредственно из лавы. Концом длинной керамической трубки он с трудом дотянется до небольшого пузыря солнечного цвета и жара у самого края огненного потока. Однако произойдет это уже не здесь, а гораздо севернее, на камчатском Толбачике, сильное извержение которгго многие на полуострове помнят поныне. Там тоже будут опасное восхождение на гору, погибший лес, гудящая под ногами земля и каменные бомбы над головой .
Мархинин первым в СССР взял газовую пробу непосредственно из жидкой лавы. Эксперимент был незауряден и риск велик. Однако самая удивительная особенность экспедиций Мархинина к кратерам Тяти и Толбачика заключается в том, что и обе они, и взятые пробы, в сущности, не имели отношения к традиционней вулканологии. Многие годы Мархинин отдал изучению беспокойного плутонова хозяйства, но на сей раз его интересовала проблема, казалось бы, совсем далекая от привычного круга прежних научных занятий,— происхождение жизни на Земле.
С чего бы такой крутой вираж? Вещи вроде бы несовместимые: действующие вулканы, уничтожающие вокруг себя все живое, и первородство этого живого в своем, по-видимому, еще хрупком, незащищенном виде. Какая тут может быть связь?
Кризис проблемы — вот что привело ученого к гремящему кратеру Тяти. Глубокий кризис после девятого вала радужных надежд.
Кризис? Но он же совсем по другому ведомству. Вулканологу-то до этого какая забота?
Дело в том, что проблема, понятно, включает в себя как минимум двух партнеров: жизнь и Землю (возможно, не только Землю). Представления же о происхождении каждой из них долгое время развивались как бы параллельно. Словно колеи железнодорожной двухпутки они шли, практически не пересекаясь. Когда же пришла пора им соединиться в общую, так сказать, магистраль, то есть в единую теорию эволюции всех сфер нашей планеты, обнаружилось, что колеи разной ширины. Не совмещаются. И значит, дальше по ним ходу нет. Как быть?
Вот попыткой совместить эти не сошедшиеся колеи и стали экспедиции Мархинина к местам извержений дальневосточных вулканов. К сожалению, попыткой не вполне удачной, хотя и чрезвычайно ценной . Однако давайте-ка все по порядку.
Проблема происхождения жизни решалась довольно I просто, пока ученые находились в счастливом неведении относительно сущности живого, как, впрочем, и насчет того, что представляла собой Земля в младенчестве; Эмпедокл из Агригента в V в. до нашей эры считал, например, что своим существованием все дышащее на планете обязано самозарождению отдельных органов — рук, ног (лап), голов, сердец, которые затем, случайно комбинируясь, складывались в тела и достигали в конце концов вполне удачных вариаций. Правда, лет за сто до него другой древнегреческий философ, Анаксимандр из Милета, с поразительной для своего времени прозорливостью утверждал, что путь к высшим организмам природа начинала с более примитивных. Но и он за исходную субстанцию брал, если так можно выразиться, сложный готовый продукт— морской ил. Эта идея самозарождения организмов, видимо, представлялась многим поколениям наших далеких предков очень убедительной, так как она просуществовала, не особенно изменяясь, долгие века (здесь речь, разумеется, только о естествознании; религиозные учения всех народов и времен, как известно, такой проблемой себя не обременяли, сразу переложив всю работу по биологической части на плечи творца, как, впрочем, и по геологической).
Лишь много позже у идеи самозарождения организмов появилась непримиримая оппозиция. Но дискуссии еще нередко походили на кафедральный диспут схоластов, поскольку излюбленной темой возвышенных споров чаще всего оставалась дилемма: что было раньше — яйцо или курица?
Дополнительно
Нетрадиционные методы производства энергии
Рождение энергетики
произошло несколько миллионов лет тому назад, когда люди научились использовать
огонь. Огонь давал им тепло и свет, был источником вдохновения и оптимизма,
оружием против врагов и диких зверей, лечебным средством, помощником в
земледелии, консервантом продуктов, технологическ ...
Развитие атомной энергетики в Украине
Наше время называю атомным не только и не столько потому,
что оно было ознаменовано гениальными открытиями в области строения атома, а и
потому, что человек нашёл полезное применение фантастически огромной энергии,
источником которой стал неизмеримо малый атом.
Ионизирующее
излучение (атомная р ...